Европейские страны сейчас осторожно выстраивают отношения с США, понимая, что полностью рассчитывать на американскую поддержку уже нельзя. Еще с весны стало ясно: у европейцев и Вашингтона разные подходы к ситуации в Украине, однако отказаться от сотрудничества пока невозможно. ЕС публично демонстрирует единство и «тянет время», чтобы сохранить баланс сил и не дать Москве повода для радости.
Британия, Франция, Германия и Швеция пересматривают оборонные программы, обновляют авиацию, ставят условия по F-35. В Европе не исключают, что при изменении политической ситуации американские технологии могут стать бесполезными.
Одновременно европейцы отмежевались от конфликта между Ираном и Израилем, подчеркивая: этот кризис не их дело напрямую. Тем не менее, опасность терактов вызывает тревогу и формирует отдельную линию политики безопасности ЕС.
Украина ведет правильную стратегию — налаживать двусторонние отношения напрямую с ключевыми странами Запада. Только такие переговоры (в частности с Германией, Британией, Францией) позволяют рассчитывать на быстрые и конкретные решения. Пример — новый пакет помощи от Германии на 1,9 млрд евро, который подчеркивает значимость этой страны для Киева.
Также важно участие Украины в Joint Expeditionary Forces — военном альянсе Британии и скандинавских стран. Финансирование альянса растет, страны-участницы наращивают собственную мощь и безопасность. Особая роль отведена Финляндии, Швеции, Норвегии, Нидерландам и Великобритании.
Расходы на европейские структуры безопасности стабильно увеличиваются: бюджет штаб-квартиры НАТО достиг 2,5 млрд долларов США в год. Это говорит о готовности стран к долгому противостоянию и желании укреплять независимые военные и политические возможности.
Будущее диалога между США и Россией крайне туманно. Пока у Москвы сохраняется успех на фронте, Россия не пойдет на переговоры. Но если ситуация изменится, можно ожидать быстрых сдвигов, и основные соглашения будут достигаться напрямую между США и Россией, а уже потом — с участием Украины.
В целом стратегия Европы — гибкость, развитие прямых межгосударственных альянсов и готовность действовать самостоятельно в условиях риска геополитических перемен.
